Зима была долгой – такой непривычно долгой для здешних мест, что иногда становилось страшно: а вдруг она никогда не закончится…
Не будет зеленой травы на газоне под балконом, белых маргариток и крокусов весной.
Мерзли птицы, дома и даже улицы были какими-то, словно, съежившимися от холодов.
Заледенели сердца насквозь продрогших жителей.
И даже начавшийся ежегодный карнавал не радовал, потому что на улице, как нарочно, именно в эти дни началась страшная метель, ветер перетаскивал кучи снега с одного места на другое, и было совсем невозможно расчистить дороги.
Застыли и чувства у людей – стали холодными, как те сосульки, что гроздьями свисали с остроконечных крыш.
Любовь ушла из сердец – а может, просто остыла и превратилась в привычку и расчет: вместе жить выгоднее и удобнее.
Так соединялись сердца в ту холодную, суровую зиму.
Холодно и безнадежно разумно.
Так трудно, так совсем, невозможно трудно было сохранить огонь тем редким душам, что посмели любить наперекор холодам…
А потом – вдруг, в одну ночь – наступила, набежала, нахлынула весна.
Да какая!
С половодьем, смывающим с улиц, набережных – и со съежившихся от суровых холодов, от непривета и нелюбви Душ – всю пыль и сор.
Все, что залежалось, накопилось под накинутым белым и таким, с виду, чистым и ясным покрывалом зимы.
Словно у нерадивой хозяйки в наспех, кое-как убранном доме: красивые занавески, ковры и вазы, а по углам пыль и сор лежат неделями.
Расправились души, как крылья, и захотелось людям летать в небе глубочайшей синевы и чистоты.
Любить захотелось…
Потому что крылья дает – лишь Любовь одна!
Вот только…трудно было тем, кто отдал сердце свое, душу холодной зимой лишь из-за удобства, из-за скорого тепла или выгоды быть вместе.
Горечь разрывала душу, сожаление о том, что уже не сбудется.
Не сможет.
Потому что рядом – не тот, не Свой, неблизкий…
И все уже – поздно…
Жаль…
Так закончилась зима в наших краях.
Где часто и снега-то не бывает, а если и упадет, то полежит и растает через несколько часов, не оставив и следа…
И снова будет зеленая трава, и кусты, чисто вымытые тротуары.
И небо – синей чистоты.
